.
... Вдруг растаяла вдали
... Вдруг растаяла вдали.
Мелкий дождик моросил,
Леденели пальцы рук,
В воздухе повис испуг.
Я не плакал, я молчал,
Я прощался и прощал.
Дождь протяжный и тягучий,
Боль в лопатку тычет, мучит,
Только видно, я живучий,
Раз так долго не сумел...
Тень повесилась на ручке -
Это был несчастный случай,
Вы забыли - я болел.
Даже слушать не хотите.
Ну постойте, погодите,
Разве можно так жестоко!
Мне нескладно, одиноко.
Ночь. В ночи светилось око,
Тусклый жёлтый свет, и тень
Села на мою постель.
Пели жалобно, тревожно,
Небо грязно и безбожно.
Нет, не встать, не хватит сил.
Я тихонько попросил:
"Отойди чуть-чуть подале".
В тусклом свете в тёмной шали
Поднялась, пошла и скрылась.
На щеке слеза искрилась.
Как была она прекрасна,
Грациозна, томна, властна,
Только знаю: всё напрасно!
Чёрный цвет на чёрном - красный.
Сердце сморщилось, и было
Безнадёжно и уныло,
А усталый жёлтый лист
Плакал, как плохой артист.
Как всё быстро и сумбурно!
Смерть воспитана так дурно,
На лице печать и знак...
В тёмном переулке
В тёмном переулке
В доме номер три
Радуются урки,
Скалятся клыки.
Спрятаны наганы,
Длинные ножи,
Злые уркаганы
Делят барыши.
Ду-да, ду-да, ду-да, ду-да,
Ду-да, дураки, спрятали наганы и длинные ножи.
Замела мусарня,
Принакрыла всех.
Были так недолги
Радость и успех.
Первым шмон почуял,
Не допив вино,
Гришка Расторгуев.
Высадил окно.
Ду-да, ду-да, ду-да, ду-да,
Ду-да, дурачок, он вдогонку получил из ТТ щелчок.
На столе лежат брильянты,
Меньший - в пять карат.
Муся Груббер аккуратно
Подтащила зад.
И никто прожжённым взглядом
Не успел моргнуть.
Всё пошло чуть-чуть пониже
И слегка на грудь.
Ду-да, ду-да, ду-да, ду-да,
Ду-да, дураки, ведь Муська подгребла к столу
Совсем не от тоски.
Муська экономила на своём белье
И ходила вечно в штопанном тряпье.
Дыр не залатала Муська в этот раз,
И пропал навеки дорогой алмаз.
Ду-да, ду-да, ду-да, ду-да,
Ду-да, дурочки, будьте аккуратны и опрятны девочки.
Пьяный шёл с работы
Барсуков Иван,
Взгляд его прикован
Намертво к ногам.
Вдруг увидел камень
И швырнул ногой.
Что же ты наделал.
Ванька, дорогой?!
В этот новогодний вечер
В этот новогодний вечер
Загорелись сказки свечи.
Ты меня обнимешь крепче,
И мне сразу станет легче.
И придут воспоминанья:
Трепет первого свиданья
И обиды, и страданья,
Всё уйдёт и лишь признанье
Будет радостным, желанным,
Для меня навеки главным.
А теперь смешно и странно,
Как была ты долгожданна!
В. Винокуру
Многогранен, симпатичен
и по рангу седина,
и на сцене органичен,
а по жизни, как юла.
Мчится вихрем на эстраде:
Там станцует, тут споёт.
И пошутит шутки ради –
Где поможет, где пошлёт.
Васильковая поляна
Васильковая поляна,
Чуть колючая трава,
Я лежу, как будто пьяный,
Позабыв про все дела.
Я лежу, раскинув руки,
Ветерок кустарник гнёт,
И тоскующая ива
Песню грустную поёт.
Ой, ты, ива дорогая,
Что поёшь мне про судьбу?
Может, я узнаю славу,
А, быть может, так умру.
В этой песне заунывной
Ничего мне не понять,
Только грусть-тоску наводит,
А её не занимать.
Васильковая поляна,
Чуть колючая трава,
Я лежу, как будто пьяный,
Позабыв про все дела.
Вдруг ударил гром, гроза
Вдруг ударил гром, гроза,
А потом всё смолкло.
Лето встретила весна
В белоснежном шёлке.
Лето встретила весна,
Жарко целовала,
И сама так расцвела,
Как и не бывало.
Лето входит чередом,
Всё ему по вкусу:
"Хорошо б нам жить вдвоём,
Жили б душа в душу.
Подарило б я тебе
Васильки в полыни,
А в июле, на заре,
Небо в платье синем.
А потом придёт пора -
Бусы из рябины,
Из дождинок жемчуга,
Красные рубины".
Но одну лишь только ночь
Вместе говорили.
Улетело лето прочь,
О весне забыло.
Ну а вспомнило, когда
Заглянула осень,
Про сирени кружева
И черёмух проседь.
Волчица
Далеко за утренним туманом,
Так далеко, что может лишь присниться,
Падала, избитая обманом,
Тощая, голодная волчица.
Она не знала всех тайн и превратностей,
Она не знала, что бывает в жизни подлость,
Она считала, что для жизни хватит малости -
Не быть голодной и ловить глотками вольность.
Короткий век в отчаянной борьбе,
И если сердце жизнь ещё держало,
То стёрлись зубы, и огонь в зрачке
Сгорал, мерцая, судорожно, вяло.
Не добежать до дома ей сегодня,
Не облизать волчат, свернувшихся в клубочек,
На всё на свете светит власть господня,
Ни времени не даст и ни отсрочек.
Промёрзло всё до дна,
Одна душа светилась,
И жаркий мозг ей рисовал виденья.
Но сердце треснуло, упало и разбилось.
В судьбе нет жалости
И нет в судьбе прощенья.
Голубые мои дали
Голубые мои дали,
Что вы только не видали!
Что вы только не слыхали!
И кого не поминали!
Помяните мою душу,
А зовут меня Андрюшей,
И российская земля
Мне понятна и мила.
Если пить, так пить всё сразу,
Даже не моргнувши глазом,
Взять и всё себе решить,
Будешь жить и не тужить.
Да, тоскливо, но не страшно
Будет с вами распрощаться.
Только жаль, что не смогу
Мять душистую траву,
Под малиновый закат
Выходить с подругой в сад,
Петь ей песни о любви
И встречать огонь зари.
Господа, господа, посмотрите
Господа, господа, посмотрите - там в роще
Пробудилась весна, молодая да тощая.
Розовеют берёз оголённые руки,
Но кругом ещё снег, и мороз к ночи стукнет.
А надежда пришла,
И есть время одуматься,
Что в беде голова -
Эгоистка, преступница.
Разве честь в кобуре?
Разве в ножнах промаслена?
Мы ещё на коне,
Не смотрите опасливо.
Нет, полковник, никто не согласен из нас
Отступать. Отдавайте к атаке приказ!
Совесть всё нам простит, кроме плена позорного,
Пусть душа прогорит, кто на трусость проворные!
Господа офицеры, командуйте в бой!
Если смерть впереди, так позор за спиной.
Из чего ж выбирать, раз пути все заказаны?
Не впервой умирать, умирать мы обязаны.
Почему-то легко и прозрачно так дышится,
Бой закончен давно. В небе синем колышется,
Моей памяти грусть. Всё, что было - прошло.
Не дожил, ну и пусть, пусть другим повезло.
Давай не будем вспоминать
Давай не будем вспоминать,
Тревожить прошлое не будем,
Друг другу нечего сказать,
Ведь мы давно чужие люди.
Давай не будем вспоминать,
И на судьбы надеясь милость,
Чужому легче всё прощать,
Простим же всё, что не сложилось.
Никогда не пропадёт
Сильных чувств воображенье,
И беспомощно прощает
Мимолётное забвенье.
В дымке грёзы - миражи,
Белоснежные мечтанья,
Как устали мы от лжи,
Как устали от страданий.
Ты мне сказала: "Не грусти",
Чуть обернувшись на мгновенье,
Твоё холодное "прости"
Не даст и доли избавленья.
Как трудно, нет, совсем нельзя
Заставить разум жить без сердца,
Но сердцу трудно иногда
Сыграть коротенькое скерцо.
Давно пришла пора сойти с ума
Давно пришла пора сойти с ума
И навсегда с собой покончить счёты.
Зачем мне жизнь любить и греться у костра,
Где мне тепло, но так смешны заботы.
Мой мозг устал смеяться и лукавить,
Устало сердце ждать безумную любовь,
И я спешу, спешу тебя оставить,
Чтоб больше не страдать, не начинать всё вновь.
Опять звучит любимый перебор
И суета бесцельного разгула,
И прелесть от того, что всё несносный вздор,
Что жизнь прошла, скорее, промелькнула.
А ты, красивая, не веришь ничему,
И не сгорит в тебе любовь дотла, я знаю,
Известно всё лишь только Богу одному,
Лишь только тем, кто жизнь свою сжигает.
Рассудок обречён умом,
И, как палач, смеётся надо мною,
А жизнь - чужой и непонятный сон,
Закрытый от сознанья пеленою.
Далеко - далеченько от родной сторонушки
Далеко - далеченько от родной сторонушки
Без любви, без радости поутру в туман
Брёл, понурив голову, вспоминал товарищей,
Вспоминал, кручинился старый атаман.
Как тупились острые сабли у ребятушек,
Как хмелели головы от лихой резни,
Потаскала жизнь друзей, разлучила каторга,
Нет давно слезы в глазах, не сказать "прости".
Мчали кони быстрые до зари, до пламенной,
А луга стелилися в бархатный ковёр,
Сон весенний - молодость путала, дурманила.
От дороги в сторону уводила взор.
Жизнь, ты мать или мачеха? Что ж ты всё напутала?
Или отсмеялся я на сто лет вперёд...
Почему случилось так, что глаза опущены,
Сколько жизней ни было, всем недостаёт.
Для чего взахлёб смеяться
Для чего взахлёб смеяться,
Бесшабашной жизнью клясться,
Балагурить, красоваться,
Колебаться, распыляться
И надуманно ломаться,
А потом – вдруг сжаться, смяться,
Растеряться, поменяться,
От всего отмежеваться,
Попытаться оправдаться,
Не суметь, упасть и сдаться? –
Нет здесь шансов отыграться.
Дуся, ну, качни бедром
Дуся, ну, качни бедром,
Это жизнь - живи и грейся.
Дуся! Как там с кипятком,
Год не пил - поприоденься.
Счастья нам не миновать,
Удивляйся только реже.
Трудно стало воровать:
Только вне и только между.
Графиня с изменившимся лицом
Сказала: "Фи, какая гадость!"
И назвала отменным подлецом
Меня - твою любовь и твою радость.
Графиня с изменившимся лицом
Сказала: "Ах, нас обокрали!"
И запищала тонким голоском,
Набитым до краёв тоскою и печалью.
Дуся, ну, качни бедром,
Ну качни ещё разочек.
Щас на шубку соберём,
И на классный домик в Сочи.
Дуся, ну, качни бедром,
Только не бери в привычку.
Дуся! Что там за углом?
Ну-ка, подбери отмычку.
Если знаешь ты заранее
Если знаешь ты заранее,
Что любовь не может длиться,
Как всё сложно между нами,
Я прошу: не надо злиться.
Если знаешь ты заранее,
Что любовь твоя, как ветер,
Пролетит и, словно пламя,
Обожжёт меня навеки...
А теперь холодным взглядом
Ты глядишь и мне не рада,
Будто после снегопада
Всё забыла, и отрада
В том, что с новою зарёю
Ты захочешь быть другою.
Быть с другим, а не со мною -
Для меня обидней вдвое.
То, что под усталым видом
Не скрываешь ты обиды,
Что уступчива Фемида
Для тебя.
Если чувств своих не тратя,
Ты готова увлекаться,
Нет спасенья, нет причала,
Нет пути, чтоб поменяться.
Если все твои желанья
В недопитой сладкой ночи,
Для чего ж тогда страданья,
Раз вся жизнь - так, между прочим.
И пока закат нескоро,
Не боишься ты укора
И бежишь от разговора,
Вся распущена и вздорна.
Но придёт пора, и вечер
Подожжёт заката свечи.
Ты поймёшь, что жизнь
Не вечна - зла!
Повернёшь ладони взгляду
И прочтёшь судьбы награду,
Образам зажжёшь лампаду зря.
Зря!
Жалкая, беспомощная старость
Жалкая, беспомощная старость
Табуретка у парадного крыльца,
Невозможная, бескрайняя усталость
И просящие участия глаза.
Нет, дрожащей, непослушною рукою
Мне кричать совсем не хочется о том,
Что когда-то небо было голубое,
Что тебя я встретил также в голубом.
И была весна в цветах, а лето
Обнимало страстно, горячо.
Я любовью жил и щурился от света,
От тепла и взгляда твоего.
Пел рассвет, и солнце отмечало
Небосвод судьбы присутствием своим.
Как прекрасна жизнь, её начало,
Как прекрасно быть на свете молодым!
Жёлтые тюльпаны – восковые чаши
Жёлтые тюльпаны – восковые чаши,
Вы в своём изгибе всех цветов мне краше.
Жёлтые тюльпаны – скованные руки,
Нет в вас ни желаний, ни любви, ни муки.
Вы, как воск, бездушны,
Вы, как воск, плаксивы,
Вы высокомерны и надменно-лживы.
Но люблю тюльпаны, их весну и свежесть,
Я люблю в тюльпанах злую неизбежность.
Жизнь летела без оглядки
Жизнь летела без оглядки,
Не играл я с нею в прятки,
Не копил ни денег, ни друзей.
Проходили дни и годы,
И вела меня дорога
От рожденья до последних дней.
Раздавали правды мало
Всем, конечно, не хватало.
Сердце подводило тех, кто свят.
Толстокожих и тверёзых
Жизнь везла в других обозах,
Где все правы и никто не виноват.
Я, бросал, орёл иль решку,
Не хотел ни ждать, ни мешкать
И прожил, взлохмачивая пыль.
Головой в косяк, с размаху,
На себе я рвал рубаху -
Это всё не сказки, это быль.
Перед кем слезу уронишь,
Как свою обиду смоешь,
Заведёшь ненужный разговор.
Душу разломив на части,
Не искал тех, кто причастен
За мои обиды и позор.
Для меня газета - пробка,
Ну а слёз в глазах на стопку
На прощанье, на последний посошок.
Много радости получишь:
"Беломор", да с хреном кукиш
И у горла давящий комок.
Кто силён - глаза наружу,
В душу льют жару и стужу,
Делят честь на двадцать составных.
Говорят то то, то это,
И так вечно без ответа
Тянешь свою лямку за троих.
До чего ж судьба упряма,
И глаза её с изъяном,
В них порою страшно заглянуть.
Но теперь не до озноба,
Если давит крышка гроба
И когда окончен жизни путь.
Жизнь сложилась не так
Жизнь сложилась не так.
Жизнь, наверно, сложилась не так.
И сомнения вновь не дают мне покоя.
Я спешу через годы в непостигнутый мрак,
Но мне легче, когда ты со мною.
Забытые мечты меня обнимут снова,
И юности моей прозрачная душа
Заплачет на груди и не проронит слова,
Как я теперь грущу, когда прошла весна.
Я вижу белый сад и голубое небо,
И в золотых лучах волшебные цветы,
Я вижу чистоту нетронутого снега.
Да, это только сон, но этот сон мой - ты.
За леском, за бором лихо, с перебором
За леском, за бором лихо, с перебором
Жил и не считал прошедших дней.
Осень всё сломала, белым покрывалом
Завтра правду спрячет от людей.
Ой, скользит дорога! Подожди немного,
Головы слетят с усталых шей.
Отдохни, послушай, не трави мне душу,
Не вплетай в меня тоски своей.
За горой, за горкой с горя пил я горько,
Пил и в общем был здоров.
За рекой, за речкой церковь белой свечкой
Приготовилась встречать Покров.
Мне не быть тверёзым, белые берёзы
Плакать приготовилась опять.
Больно - зря не корчись, проглотил - поморщись,
Плюнь, коль есть тебе на что плевать.
За весной, за летом я приду с ответом,
Чем я жил, чему был в жизни рад.
Вьюга всё сломала, повидал немало -
Что ж теперь искать, кто виноват.
Что мне спьяну плакать,
В сердце злая слякоть,
А в душе тоска - не провернёшь.
Передёрнул бойко, молодости тройка
Улетела - как её вернёшь?
Мне не быть тверёзым, белые берёзы
Плакать приготовились опять.
Больно - зря не корчись, проглотил - поморщись,
Плюнь, коль есть тебе на что плевать.
Отредактировано makariev (2009-12-27 23:22:25)